В купе попалась сварливая пассажирка: эпичное противостояние в поезде длиною в сутки

Мы с дочкой Полиной решили отправиться в путешествие поездом, поездка заняла больше суток. Специально взяла билеты на две полки — нижнюю и верхнюю, чтобы ребенку было удобно. Полине всего шесть лет, она вполне обычный ребенок: любит поговорить, поглазеть в окно, попрыгать на полках. Капризов особых нет, громко себя не ведет — просто активный ребенок. Так началась история, рассказанная Мариной.

Зайдя в купе, увидели двух пассажиров. Один — молодой мужчина примерно лет тридцати в спортивном свитере, поздоровался с нами, кинул рюкзак наверх и тут же поднялся на верхнюю полку. Напротив устроилась дама средних лет, с важным видом и книгой в руках. Лишь кивнув нам в ответ на приветствие, вновь углубилась в чтение.

Поезд тронулся. Дочка расположилась внизу, сначала увлеченно играла на планшете, после переключилась на пейзаж за окном.

— Мам, гляди-ка! Корова настоящая стоит! — весело воскликнула Полина, прижавшись лицом к стеклу.

— Да, действительно корова, — усмехнулась я, поправляя дочери растрепавшиеся локоны.

Однако такое проявление радости оказалось кому-то неприятным. Соседка напротив отрывается от книжки и неодобрительно ворчит:

— Вам бы ребенка угомонить, уж больно громко кричит.

Постаралась ответить миролюбиво:

— Извините, она не кричит, просто искренне восхищена увиденным.

— Ну, не знаю... — фыркнула дама, возвращаясь к чтению.

Тем временем Полину заинтересовала верхняя полка. Помогаю забраться, дочь восторженно обследует свое новое пространство.

— Мам, тут классно! Словно собственный домик получился!

— Только осторожней, ладненько сиди, — улыбаюсь ей в ответ.

Соседка вновь отвлеклась от чтения, теперь ее недовольство стало явным.

— Вы понимаете, что это общественный транспорт?! Почему позволяете ребенку прыгать?

— Прошу прощения, но именно потому я и приобрела верхнюю полку — чтобы ребенку было куда деть энергию. Почти сутки ехать нелегко даже взрослым.

Дама промолчала, захлопнула книгу с демонстративным стуком и уставилась в окно. Тогда я задумалась: кто хуже — веселый ребенок, наслаждающийся жизнью, или пьяный сосед, который будет храпеть всю дорогу?

Парень сверху неожиданно высунулся из-за полки.

— Ничего страшного, — ухмыльнулся он, взглянув на меня. — Пусть веселится.

— Благодарю, — поблагодарила я, слегка улыбаясь.

Немного позже, уже перед обедом, дама пожелала зашторить окна.

— Ужасно светит в глаза, невозможно читать! — пожаловалась она, потянувшись к окну.

Однако я осторожно придержала ее руку:

— Извините, но шторы оставим открытыми. Моей дочке нравится смотреть в окно, это самое увлекательное занятие в поездке.

— Значит, страдать должна я? — возмущенно воскликнула женщина.

— Прошу прощения, однако сейчас день, и мы предпочтем оставить окно открытым, — вежливо пояснила я.

Полина, совершенно игнорируя наш диалог, вновь восторженно завопила:

— Мамочка, гляди! Там лошадь!

Я одобрительно кивнула, мысленно порадовавшись, какая внимательная и наблюдательная дочь растет.

Вечером Полинка устала и задремала. Я бережно уложила ее на нижнюю полку, накрыв одеялом, а сама перебралась на верхнюю полку. Сосед протер глаза и негромко произнес:

— У вас чудесная дочка.

— Спасибо большое, — отозвалась я.

Но даже ночью женщине не сиделось спокойно. Во сне Полина шевельнулась и тихонько вздохнула, после чего соседка мгновенно вскочила и раздраженно пробормотала:

— Совсем покоя нет от ребенка, невозможно спать!

Я приподнялась, бросив на нее короткий взгляд, и проговорила почти шепотом:

— Простите, но уж лучше ребенок, чем терпеть пьяного соседа, который храпит на весь вагон.

Женщина промолчала и сердито отвернулась к стенке.

Утром следующего дня мы прибыли на свою станцию. Женщина вышла первой, продолжая ворчать себе под нос. Молодой человек, стоящий неподалеку, проводил нас взглядом и произнес:

— Счастья вам и терпения.

— Спасибо, — тепло ответила я, крепко взяв дочку за ручку.

Спустившись на перрон, я почувствовала радость внутри себя. Несмотря на небольшие неудобства, поездка оказалась удачной.