15 лет работаю проводником поезда - не могу молчать о том, что вижу каждый день
Плацкарт - это не просто вагон. Это зеркало, в котором отражается настоящая Россия. За тонкой занавеской купе - другая жизнь: галстуки, звонкие разговоры о бизнесе, свежие новости на экранах. А здесь, среди скрипящих полок, звучит та страна, которой нет в телерепортажах. Я знаю это как проводница с пятнадцатилетним стажем, объехавшая всю страну от края до края.
Начало пути: мифы и реальность
Когда-то я верила в романтику рельсов: душевные беседы под стук колёс, ароматный чай в подстаканниках. Но на третий день моей первой дальнобойной смены между Москвой и Иркутском всё изменилось. Мужчина лет пятидесяти, ехавший хоронить мать, тихо ушёл на безлюдном разъезде. Мы четыре часа ждали скорую среди бескрайних полей. С тех пор я поняла: поезд - не киношное приключение. Здесь жизнь течёт без прикрас, а иногда и обрывается на полпути.
Живая карта России
Каждая станция как страница из учебника географии. В Москве пассажиры обсуждают ипотечные ставки и отпуск за границей. Уже во Владимире речь становится проще, но глаза ещё не потеряли блеск. Нижний Новгород встречает нас вахтовиками с потрёпанными рюкзаками. В Кирове каждый второй спешит на заработки, а за Уралом начинается другая вселенная. Здесь билет в плацкарт - годовая мечта, на которую копят по полтиннику.
Невидимые люди с верхних полок
Бабушка Галина из Читы за неделю пути связывает два десятка носков и продаёт их по сотне рублей. В разговоре невзначай упоминает: кандидат наук, сорок лет в лаборатории. «Пенсия - чуть выше двадцати тысяч, внуку на учёбу помогаю», - вздыхает она, перебирая спицы.
Однажды в вагоне оказался известный политик. Купил четыре места, окружил себя простынями. «В самолёте видишь только облака, а тут - живых людей», - объяснил он. На рассвете, глядя на проплывающие деревни, пробормотал: «Да, теперь ясно, почему у нас так часто начинаются бури».
Детские глаза, взрослые проблемы
Запомнились подростки из забайкальской глубинки. Впервые увидев Волгу, они толпились у окна с вопросом: «Это и есть море?». Им по пятнадцать. Они живут в стране, где сверстники из столиц уже пересчитали все европейские столицы.
Невыдуманная экономика
Кто-то везёт ящиками дешёвую водку через три региона - экономия в полсотни рублей этого стоит. Другие тайком провозят китайские товары в гигантских сумках. А проводники… Наша зарплата едва дотягивает до 35 тысяч. Когда детям нужны новые ботинки, пальцы сами берут деньги за «особые» услуги: тихое место, свежее бельё, лишний неучтённый пассажир. Стыдно? Конечно. Но выживать как-то нужно.
Тихие уходы
За эти годы в моих вагонах умерло девять человек. Чаще всего сердце не выдерживает. Но страшнее те, кто молча покупает билет в один конец. У РЖД есть инструкции, как убрать тело. Но как убрать из памяти проводника эти глаза - об этом ни строчки.
Микрокосм за занавеской
Пьяные ссоры, хамство, шумные конфликты - обычные спутники пути. Но случаются и чудеса. Как тот русский парень и мужчина из Дагестана, которые сначала чуть не подрались, а потом сели за общий стол. Оказалось, обих сыновья служат в одной роте. Разговорились, поплакали, разошлись братьями по несчастью.
Несломленные
Мир знает и другие истории. Хирург, ежемесячно проделывающий путь в глухую деревню ради бесплатных операций. Учительница, копящая с пенсии на поездки для деревенских школьников. Или десятки незнакомцев, скидывающихся на лекарства для чужой старушки с больным сердцем.
Разорванные нити
Теперь в вагонах не поют. Не играют в дурака до утра. Звенящая тишина - лишь шелест наушников да мерцание экранов. Интернет связал нас со всем миром, но отнял улыбку соседу по купе.
Страшнее бедности сегодня - пустота в глазах молодежи. Они больше не верят в светлое будущее, не надеются пробить потолок. Просто едут, куда глаза глядят.
Почему я здесь?
Спрашивают часто: зачем терпеть мизерную зарплату и ночные дежурства? Во-первых, для многих деревенек наш состав - единственная связь с миром. Во-вторых, я всё жду. Когда та девочка, впервые увидевшая море, вернётся доктором в родное село. Когда бабушка-вязальщица дождётся внука с дипломом. Когда мы перестанем игнорировать друг друга в тесном вагоне нашей великой страны.
Оторвитесь в следующий путь от экрана. Посмотрите вокруг. Запотевшее стекло, смех у кипятильника, чьё-то всхлипывание за занавеской - это и есть настоящая жизнь. Я продолжаю свои рейсы не потому что люблю эту работу. Просто мне больше некуда ехать, пишет автор.
