Едва я вошла, соседка заняла нижнюю полку и отказала в чае. Я добилась своего, не подозревая, кем она окажется на самом деле

- Добрый вечер, - улыбнулась Марина, снимая куртку.

Соседка лишь кивнула, не отрываясь от телефона. Пальцы быстро бегали по экрану - деловая переписка, судя по сосредоточенному лицу.

Марина закинула сумку на верхнюю полку и подошла к столику. Он был занят вещами соседки, но Марина решила попытаться:

- Извините, можно я чайник поставлю? Быстро, только чай заварить.

Соседка подняла взгляд. Холодный, серый, без намёка на улыбку.

- Я устала и собираюсь отдыхать. Поезжайте на верхней, - сухо сказала она.

Марина растерялась.

- То есть вы не разрешаете воспользоваться столиком?

- Именно так. Я заплатила за нижнюю полку. Не хочу шума, суеты и чужих вещей под носом.

С этими словами женщина прикрылась пледом и закрыла глаза. Разговор был окончен.

Марина стояла с чайником в руках, ощущая, как подступает жар. В купе ещё двое пассажиров: мужчина в наушниках и пожилая женщина у окна. Никто не вмешался.

Она забралась наверх, села, поджав ноги, и наблюдала за мелькающими столбами. Слова застряли в горле.

Через полчаса соседка включила чайник, достала термокружку и громко говорила по телефону. Марина слышала каждый звук: шуршание пакета, бульканье воды, позвякивание ложки. Голос был спокойный, уверенный, привычный к тому, что никто не будет ему перечить.

Марина решила проверить правила проезда. В телефоне она нашла: «Пассажиры верхней полки имеют право пользоваться столиком у нижних три раза в сутки: завтрак, обед, ужин. Пассажир нижней полки обязан освободить место».

Она перечитала дважды. До ужина оставалось полчаса.

Ровно в семь Марина спустилась вниз.

- Освободите столик, пожалуйста, - сказала ровно.

Соседка подняла глаза.

- Простите?

- Столик. Мне нужен для ужина.

- Вы шутите? Я отдыхаю.

Марина показала экран с правилами.

- Пассажир верхней полки имеет право на столик три раза в сутки. Вызвать проводника?

Женщина посмотрела долго, побелела.

- Вы серьёзно?

- Абсолютно.

В купе воцарилась тишина. Мужчина в наушниках снял их, пожилая женщина замерла с пакетом семечек.

Соседка села, с гневом убрала плед, подушка и одеяло упали на пол. Марина спокойно разложила еду на столике. Горячий запах гречки с курицей наполнил купе. Она ела медленно, не глядя на соседку, которая молча сидела напротив, сжав руки.

На следующий день процедура повторилась. Соседка заранее освобождала столик, без слов, с опущенной головой. К вечеру второго дня лицо её стало усталым, а движения - механическими.

Марина чувствовала удовлетворение: спокойное, тёплое.

Поезд прибыл утром. Марина вышла на перрон, вдохнула влажный воздух, почувствовала запах моря и асфальта. Соседка шла следом, волоча сумку. Их взгляды встретились на мгновение - затем женщина отвернулась.

Через несколько часов Марина стояла у входа в конференц-зал. Семинар на три дня, аттестация в конце. Среди участников она увидела знакомое лицо: светлая блузка, аккуратная укладка, кожаная папка. Вера Ивановна Крылова - соседка из поезда - теперь её начальница.

Их глаза встретились - мгновение холодного, долгого взгляда.

В течение трех дней Марина сталкивалась с профессиональной строгостью: придирки к презентациям, доработки, усталые ночи за компом. Вера Ивановна не повышала голос, не унижала - но требовала максимальной точности и ответственности.

К концу аттестации Марина получила перевод в филиал на окраине. Формально - оптимизация, фактически - наказание за слабости.

В последний день коллеги принесли торт. Марина улыбалась, но внутри ничего не чувствовала.

Выходя на улицу после работы, она вдохнула прохладный дождливый воздух. Прохожие, город, поезд - жизнь шла своим чередом. Марина знала теперь: каждое действие имеет цену, и платить за него приходится всегда, пишет источник .