«В вагон заходим как на каторгу»: проводницы РЖД ненавидят рейсы в эти города России
Но для тех, кто остаётся внутри вагона на всём протяжении пути, этот же маршрут может ощущаться иначе - как череда мгновенных остановок, неосвещённых перронов и непрекращающегося напряжения. Это не драматизация. Это - повседневность.
Среди проводников РЖД давно устоялась тихая иерархия маршрутов. Есть рейсы, после которых возвращаешься с лёгким загаром и воспоминаниями о море в стакане чая - Сочи, Анапа, Кисловодск. И есть те, о которых говорят коротко, без эмоций, но с тяжёлой паузой: «Этот - тяжёлый».
Особенно выделяются направления, где география становится испытанием. Например - Санкт-Петербург → Архангельск или Москва → Ярославль (северные ответвления). Здесь не просто «частые остановки». Здесь - остановки в темноте, на полустанках, где перрон - это узкая полоска бетона между лесом и путями, а свет - редкий фонарь, мигающий, как предупреждение.
Пассажиры, боясь остаться одни в этом безмолвии, бегут к вагонам за минуты до отправления. Они не стоят в очереди - они наполняют пространство. И в этих условиях, как признаются сами проводники, проверка билетов превращается в быстрый визуальный фильтр: взгляд на документ - и сразу вперёд, к следующему входящему. Не из халатности. Из необходимости - уложиться в 90 секунд, пока машинист не подаст гудок.
Что делает рейс «нелюбимым»?
Это не только плотность остановок. Это совокупность факторов:
Неритмичный график - нет времени на кофе, на дыхание, на фиксацию в путевой лист. Тело работает в режиме автопилота, а ум - в состоянии постоянной готовности.Отсутствие инфраструктуры на мелких станциях: ни трапов, ни информационных табло, ни даже нормального освещения. Проводнику приходится одновременно быть контролёром, диспетчером и - в случае паники - психологом.Поведение пассажиров: когда человек боится опоздать на поезд в 23:17, уходящий в неосвещённую даль, страх перекрывает вежливость. Он не «входит» - он врывается. И не всегда замечает, что перед ним - тоже человек, который уже 14 часов на ногах. На южных направлениях, даже в час пик, сохраняется ритм: пассажиры приезжают заранее, спокойно расселяются, задают вопросы без тревоги в голосе. Там можно помочь. Там можно успеть.
Цена выносливости
После таких смен не болят ноги - болит нервная система. Проводники рассказывают: «Приезжаешь домой, лежишь в тишине - и всё равно слышишь звонок двери, крики на перроне, шум открываемых окон». Это не усталость. Это гипербдительность - физиологический след от постоянного напряжения.
Медицинские наблюдения в депо подтверждают: у сотрудников, регулярно обслуживающих плотные пригородные и межрегиональные «северные» маршруты, чаще фиксируются нарушения сна, повышенный уровень тревожности и синдром эмоционального выгорания. И хотя в официальной статистике такие рейсы не обозначены как «вредные условия» (согласно Перечню производств с вредными условиями труда, утв. Постановлением Правительства РФ № 437 от 12.04.2019), на уровне личного опыта они воспринимаются именно так - как каторжные.
Почему они всё равно идут?
Потому что железная дорога - не просто работа. Для многих это призвание. Семья. Традиция. Один проводник из Иваново, отработавший 17 лет, сказал однажды: «Я знаю, как пахнет рассвет в Мурманске. Как звучит тишина под Колымой. Как смеются дети, когда впервые видят тундру. Это - моя Россия. Даже если иногда она заходит в вагон, как на каторгу - я её принимаю. Просто прошу: не забывайте, что за каждой дверью - человек, который тоже едет домой. Только позже».
Возможно, самое большое заблуждение пассажира - думать, что поезд везёт только его. На самом деле, он везёт всех. Даже тех, кто не сходит на остановках.
